Донорство волос: истории сильных женщин из Челябинска и Уфы

Когда говорят о донорстве, то чаще всего имеют в виду сдачу крови. Реже – волос. В южноуральской столице о таком волонтерстве либо не принято говорить, либо почти ничего не известно. Героинями нашего материала стали две девушки. Их истории – манифест женской храбрости, стойкости и умению преодолевать общественное порицание.

Елена Жданова – жительница Челябинска, которую не остановил диагноз "онкология". Потеря волос показала какой разной может быть женщина, а красота, в первую очередь, должна идти изнутри.

– Елена, вы проходите курс химиотерапии. Как общество относится к людям, находящимся на таком лечении?

– Химиотерапия, как метод лечения, многим женщинам страшна именно очевидными изменениями во внешности. Меня, если честно, больше страшило выпадение ресниц. С одной стороны, наше общество уже не столь консервативно, а тема онкологии довольно освещена. И вообще было и есть много известных бритых актрис. Вроде бы образ "лысой женщины" не так уж и оригинален.

–Но…

– Всегда есть это "но". Не все женщины готовы принять себя в новом образе. Сколько потрясающе красивых, которым идет быть бритыми, я встречала во время химии и в Москве, и в Челябинске. Но они настолько были удручены этим, горько начинали плакать, как только дело доходило до темы волос. Были те, кто даже стеснялся идти бриться, и ходили с редкими оставшимися прядками, которые только уродовали их, делая вид ещё болезненнее.

– Как они посещают работу и другие людные места?

– Многие не готовы ходить без парика из-за окружения на работе. Говорят, "там так нельзя, это неприемлемо". Обычно это работающие в госорганизациях. Это если сравнить, то как прийти на работу пьяной и в вонючей одежде. А еще у нас в обществе идет демонизация онкологии. На одном уровне идут страх и стыд. Ходить больным неприлично что ли.

– Да, действительно страшно находится в таком окружении.

– Ещё одна проблема, с которой я столкнулась, и когда мне всë-таки понадобится парик – отращивание волос. Одно дело ходить с аккуратной прической "под ноль" или брутальным ëжиком. Другое – когда этот "ëжик" начинает превращаться в дикобраза.

– Интересное сравнение.

– Я хожу лысой уже полные 4 месяца. И за это время услышала только один раз прямой вопрос про внешность (таксист спросил, я мама или папа). Когда узнал про химию, очень извинялся. А один раз было прямое осуждение от психолога в семейном центре (интернате), где были мои дети во время лечения. По её мнению, я пугала своего младшего сына. По-моему же мнению, детей важно учить принимать, что человек может заболеть, его внешность может измениться.

– У вас яркая внешность. Были ли другие изменения в образе?

– Компенсирую отсутствие волос длинными броскими серьгами. Без них чувствую себя жутко неловко. В Челябинске пару раз проходила мимо отделов с париками. Желания заходить и мерить не было. Издалека было видно, что это имитация. Всë становится более очевидно, чем когда ты бритый, и многие думают, что это просто имидж такой. В помещении в парике жарко, голова чешется даже от тонкой хлопковой шапочки.

– Что можете сказать о доступности париков в нашем городе?

– Смотрела цены на парики из натуральных волос. Разбег цен впечатлил: от 10 до 100 тыс. р. Сейчас не проблема раздобыть парик на взрослую голову. Можно заказать доставку из других городов. А местные умельцы при необходимости поколдуют над посадкой по размеру головы. Но другое дело парики для детей! Их нет. Лечение онкологии у них проходит и так тяжелее, ещё и такие изменения во внешности. И со всех углов пропаганда длинноволосых принцесс.

– С моральной точки зрения, как вы относитесь к тому, что донор волос готов ради незнакомого пациента лишиться своих волос?

– Если человек относится к своему шагу, как к лишению, то не важно, отдаёт он свои деньги в фонд поддержки, кровь или волосы. Скорее всего, не надо ему этого делать. Любое наше действие имеет свою энергию. Если же человек относится к такому шагу как к дарению, то это будет во благо и ему, и тому, кому он дарит!

Сейчас Елена проходит лечение и живет в Москве. Но об ее истории болезни и ее преодолении узнала девушка из Уфы – Ригина Динаровна. Свои длинные, как у принцессы волосы, она отдала на создание детских париков.

– Ригина, для молодой девушки добровольно лишиться волос очень смело.

– Я узнала про Елену, о том, с каким количеством хейта она сейчас сталкивается. Начала изучать тему, хотела в день онкобольных съездить в центр и в знак поддержки побриться налысо. Но, однажды один человек мне сказал  "Ригин, ты не подумала, что можешь этим их обидеть?". Я призадумалась, еще и работы в этот период было много и ничего тогда не случилось.

– Что же произошло потом?

– Сижу как-то в кофейне, думаю о том, чтобы сдать волосы за деньги, но на лысо не бриться. Решила сделать себе каре, а остальные волосы отдать. Начала искать, и вдруг поняла – хочу отдать эти волосы онкобольным. Случайно узнала, что есть даже специализированный проект в Санкт-Петербурге. Решение было ежесекундное – я туда еду, не просто передаю волосы, а еду! Парикмахер несколько раз спрашивал, точно ли я это решила. У меня перфекционизм – либо все, либо ничего. Тем более, вдруг волос хватит не только на одного ребенка.

– Какой длины были ваши волосы? Планируете ли продолжать донорство?

– Где-то 60-65 сантиметров, которые я отращивала с 2019 года. Продолжать планирую, только на этот раз, скорее всего, не буду бриться полностью. Это мой такой первый опыт. Сидя в кресле я себе сказала, что если я сейчас не побреюсь на лысо, то потом точно не решусь. Еще я пыталась кровь сдавать, но меня не взяли из-за маленького веса. Помогая людям, я вспоминаю о своей покойной подруге, которая и привела меня к благотворительности.

– Как отреагировали близкие на смену внешности?

– Мама испугалась, говорила, что проще финансово помочь семье. Я с ней отчасти согласна, но деньгами я могу помочь в любой момент. А вот отдать все волосы – такой единичный вариант. Потом придется ждать, когда отрастут снова, а деньги можно заработать и отправить всегда. В моем окружении были люди, которые стеснялись ходить со мной, просили одеть платок, чтобы не привлекать внимание. Говорю – "Ну и что? Пускай смотрят. Никто ведь никого не заставляет на друг друга смотреть". Было неприятно, я плакала.

– А кто-то поддержал?

– Всего трое – лучшая подруга, моя нэнэйка, это по-татарски бабушка, и женщина, которая рассказала про Елену Жданову. Целый месяц я вообще скрывала для чего побрилась. От малознакомых людей слышала похвалу. Но с близкими было несколько неприятных моментов. Говорю: это же я, у меня просто нет волос, и все, ничего не изменилось. И я в этот момент о многом задумалась, что с человеком что-то случится, он заболеет, а люди могут вот так от него отказаться.

Донорство волос: истории сильных женщин из Челябинска и Уфы

Ангелина Шляпина